Финский профессор русской культуры и литературы рассказывает, что его интересы определились в 1986 году, когда он побывал в Ленинграде и купил там пластинку группы „Аквариум». Как он оценивает поэзию Бориса Гребенщикова, чем стали для него 1990-е годы, какие проекты ведет сейчас — разговор об этом.
Ihmisen elämänura voi heilahtaa varhain kohdilleen. Professori Tomi Huttunen kertoo tapauksen nuoruudestaan:
Со своим призванием можно определиться уже в раннем возрасте. Профессор Томи Хуттунен (Tomi Huttunen) вспоминает случай из своей молодости:
”Elettiin vuotta 1986, venäjän kieltä lukeva yläastejoukkomme teki luokkaretken Leningradiin, ja ostin sieltä yhden paikallisen LP:n, rockbändi Akvariumin niin sanotun Valkoisen albumin. Kolahti heti, mitä haluan tehdä elämässäni. Tajusin, että tässä on painavaa, vakavaa asiaa.”
«Был 1986 год, и наш класс, изучающий русский язык, поехал в Ленинград. Я купил там пластинку „Белый альбом» местной группы „Аквариум». Я тут же понял, чем я хочу заниматься по жизни. Я почувствовал, что это серьезно и важно для меня».
Kotiin Kuusankoskelle palattuaan Huttunen kävi omin päin suomentamaan levyn venäläisiä tekstejä.
Вернувшись в свой город Коувола, Томи Хуттунен самостоятельно перевел на финский русские песни, записанные на пластинке.
”Se oli ylipäänsä jännää aikaa perestroikan alkaessa juuri voimistua. Bändiä johtaneesta Boris Grebenšikovista tuli minulle keskeinen rockrunoilija, myöhemmin toki kiinnostuin muunlaisestakin runoudesta.”
«Это было захватывающее время, начало перестройки. Лидер группы Борис Гребенщиков стал для меня главным рок-поэтом. Позже я, конечно, заинтересовался и другой поэзией».
Noista vuosista lähtien homma on viehättänyt: venäläisiä tekstejä, suomentamista, rockia, tutkimista… Venäläisen kirjallisuuden ja kulttuurin kimpussa Huttunen on ahertanut yliopistolla kolmisenkymmentä vuotta, tätä nykyä oppiaineen professorina.
Хуттунен продолжил увлекаться русскими текстами, переводами на финский, роком, исследованиями… Томи Хуттунен изучает русскую литературу и культуру в университете вот уже 30 лет и сейчас занимает пост профессора.
Ennen yliopistoaikaa hän jo vakuuttui humanistisesta kutsumuksestaan. ”Siinä limittyi Tolstoita ja Dostojevskia von Wrightin älyllisen kriittiseen humanismiin.”
До поступления в университет он уже был убежден в своем гуманитарном призвании. «Я был поглощен работами фон Вригта о критическом гуманизме Толстого и Достоевского». (Георг Хенрик фон Вригт (Georg Henrik von Wright) — финский философ, прим. перев.)
Huttunen on aina innostunut laveasti. Nuorelle opiskelijalle itänaapurin 1990-luku avautui hedelmällisenä: paljon 1920-luvun piiloon jäänyttä venäläistä kirjallisuutta ilmestyi ensi kertaa, yhtä paljon uusia nimiä, Venäjän koko kulttuurin kentässä kupli tauotta. Huttunen asui ja työskenteli Pietarissa pitkiä kausia.
Хуттунен — очень увлеченный человек. 1990-е годы стали для молодого студента плодотворными: тогда свет впервые увидели многие запрещенные произведения русских писателей 1920-х годов, мир узнал много новых имен, культурная жизнь России бурлила. Томи Хуттунен подолгу жил и работал в России.
”Se oli kuumaa aikaa, kulttuurisesti koettiin ääretöntä vapautta, avantgardea ja absurdia, [Daniil] Harmsia ja kokeellista teatteria. Jälkeenpäin Kreml leimasi vuosisadan lopun venäläisille tuhoisimmaksi, vain anarkiaa ja hävitystä luoneeksi vuosikymmeneksi”, Huttunen kuvailee.
«Это была горячая пора — безграничная свобода, авангард и абсурд, Даниил Хармс и экспериментальный театр. Позже Кремль назвал конец столетия губительным для россиян, принесшим лишь анархию и разрушения», — рассказывает Хуттунен.
”Uusi vuosituhat onkin tuonut kurinpalautuksen, uusien kieltojen hierarkian.”
«Новое тысячелетие принесло усиление контроля, новую иерархию запретов».
Professorin mielessä venäläinen postmoderni 1990-luku rinnastuu yhtä lailla uutta luovaan 1920-lukuun. Varhaisesta kaudesta hän intoutui myös tutkimuskohteena, varsinkin unhoon painetusta avantgarderunoilijasta Anatoli Mariengofista (1897– 1962), jonka tuotantoa hän tarkasteli väitöskirjassaan.
По мнению профессора, российский постмодернизм 1990-х годов сравним с 1920-ми годами, когда было создано много нового. Начало 1920-х годов тоже стало предметом его исследований — особенно творчество преданного забвению поэта-авангардиста Анатолия Мариенгофа (1897 — 1962), о котором он написал диссертацию.
Tutkijana Huttusen skaala on ollut teemasta toiseen joustava, samaa millimetriporausta hän ei ole tehnyt koko uraansa. Miten jotkut aiheista valikoituvat työn alle?
Как исследователь Томи Хуттунен никогда не ограничивается одной темой. Как он их находит?
”Ennen tutkimattomat aiheet houkuttavat. Aina kun intoudun jostakin uudesta, mikä tapahtuu herkästi, niin silloin käyn itsepintaiseksi. Tutkimusmenetelmät ja teoria sitten rakentuvat kulloisenkin aineiston varassa”, professori selventää.
«Меня очень привлекают неизученные темы. Всегда, когда я увлекаюсь чем-то новым — а это происходит очень легко — я начинаю очень скрупулезно работать. Позже мои методы исследования и теория строятся на изученном мной материале», — поясняет профессор.
Tutkijan ja opettajan töitä hän ei osaa tai halua nähdä toisistaan irrallisina. ”Ne tunkevat toistensa lävitse. Tutkimus ilman opetusta on mahdotonta, sillä juuri luennollahan sitä testaa uusia ajatuksiaan. Toisaalta opetus ilman tutkimusta on yhtä mahdotonta, siinä jäykistyisi toistamaan samaa.”
Он не может или не хочет разделять профессии учителя и исследователя. «Они тесно переплетаются. Исследования без преподавания невозможны, ведь именно на лекциях получается испробовать новые идеи. Преподавание без исследований тоже невозможно — иначе будешь раз за разом твердить одно и то же».
”Rakastan opettamista, mutta tutkijana paperien penkominen täydessä hiljaisuudessa on vähintään nautinnollista.”
«Я люблю преподавать, но копаться в книгах в абсолютной тишине для меня не меньшее удовольствие».
Väiteltyään 2007 Huttunen on tutkinut venäläisen kulttuurin historiallista ennakoimattomuutta ja luennoinut aiheesta. Toisaalta hän on pyrkinyt seuraamaan venäläisen nykykirjallisuuden kehityspolkuja yhdessä opiskelijoiden kanssa.
После защиты диссертации в 2007 году Томи Хуттунен заинтересовался исторической непредсказуемостью русской культуры и начал читать лекции по этой теме. Вместе со студентами он также наблюдает за развитием современной российской литературы.
Paraikaa Huttunen johtaa suomalaisvenäläisten kirjallisuussuhteiden tutkimusprojektia.
Сейчас Хуттунен руководит несколькими исследовательскими проектами в сфере отношений Финляндии и России.
Massiivinen hanke keskittyy aluksi vuosien 1820–1930 periodiin, ja ensimmäinen suuri teos ilmestyy ensi vuonna. Tukea on saatu Rymin-Nevanlinnan rahastolta ja Kulttuurirahastolta.
Первая часть масштабного проекта сфокусирована на периоде с 1820-х по 1930-е годы, труд будет опубликован в 2022 году.
”Teemoja riittää: Mitä käännettiin kielestä toiseen? Millainen oli venäläisen kirjallisuuden Suomi-kuva? Ketkä välittivät kirjallisuutta? Ja kun Pietari 1870-luvulla oli ’maailman suomalaisin kaupunki’ – 20 000 suomalaista ja 90 000 inkeriläistä –, kysymme nyt, miten se yhteisö näki ja kuvasi Pietaria ja Venäjää”, Huttunen valottaa tutkimusta.
«Тем достаточно. Какие произведения переводились? Какой образ был у русской литературы в Финляндии? И, поскольку Петербург был в 1870-е годы „самым финским иностранным городом» — в нем проживало 20 тысяч финнов и 90 тысяч ингерманландцев — сейчас мы задаемся вопросом, как эти люди воспринимали Петербург и Россию», — рассказывает Хуттунен об исследовании.
Seuraavassa vaiheessa hankkeen on määrä selvittää samankaltaisia kysymyksiä 1930-luvulta nykypäivään. Tutkittava ei aivan heti lopu.
Следующим этапом проекта станет рассмотрение тех же вопросов в период с 1930-е годы по настоящее время. Тем для исследования у профессора Томи Хуттунена предостаточно.
«Helsingin sanomaat«, 06.02.2021
Вели-Пекка Леппянен (Veli-Pekka Leppänen)
Свежие комментарии