Ravintoloissa ilma iltaisin
on kuuma, villi, kumea,
keväinen tuhon henki hallitsee
humaltuneiden huutoja.
Kaupungin laitakadun hämärään
vain lapsen itku parahtaa,
sen huviloiden arki-ikävään
leipurin kilpi kimaltaa.
Kanavan varteen, tullipuomin taa
knallihatut kallellaan
kokeneet herrat vievät naisiaan
ja viskelevät juttujaan.
Järveltä hankaimien narina
ja naisten huudot kantautuu,
vaan kaikkeen tottuneena taivaalla
typerää tietään kulkee kuu.
Ja minun lasistani kuvastuu
ystävä, ilta illalta.
Karvaalla salaisella nesteellä
olemme tainnutettuja.
Naapuripöytää vasten nuokkuvat
nuo toljottavat lakeijat,
*In vino veritas”, niin juopuneet
kaniininsilmin kirkuvat.
Ja joka ilta näen tunnilleen
(vai pelkkää untako se on?)
ikkunan takaa silkkiin kiedotun
hämärän neidonvartalon.
Hitaasti, juopuneita väistäen
ja heidän hajuvesiään
hän sisään käy ja istuu, utuinen,
ikkunan viereen yksinään.
Vanhojen tarinoiden tuoksuiset,
liukuvat silkit uumillaan,
kapeissa sormissansa sormukset
ja suruharso hatussaan.
Ja kahlittuna katson harson taa,
niin kietoo outo läheisyys,
lumottu vieras ranta odottaa
ja lumoava etäisyys.
Haltuuni suotu outo salaisuus,
kuin jonkun toisen aurinko.
Sisälle tunkee, sielun käytäviin
kitkerän viinin hurmio.
Ja suruhatun strutsinhöyhenet
aivoissani keinuvat
ja silmät, pohjattomat siniset
rannalla jossain kukkivat.
Sisällä lepää aarre kätköissään,
sain haltuuni sen avaimen.
Vaan mistä, juoppo kuoma, tiesitkään:
vain viini tuntee totuuden! |
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесcмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине. |
Свежие комментарии