Карл Энкель — последний статс-секретарь Финляндии в Петербурге

Карл Йохан Алексис Энкель (фин. Carl Johan Alexis Enckell; 7 июня 1876, Санкт-Петербург, Российская империя — 26 марта 1959,Хельсинки, Финляндия) — финский политик, дипломат и офицер; с 1918 по 1919, в 1922, в 1924 и с 1944 по 1950 годы — министр иностранных дел Финляндии.

Из книги: Санкт-Петербург и Страны Северной Европы. Материалы ежегодной международной научной конференции. 2003  

аф Форселлес-Риска С.

Как из офицера и руководителя промышленности Карла Энкеля получился знаток российских дел и последний статс-секретарь Финляндии в Петербурге

Лейтенант лейб-гвардии Измайловского полка и впоследствии руководитель крупной финской металлообрабатывающей фирмы Карл Энкель (1876-1959) относился к самым видным деятелям Финляндской республики, занимавшихся внешней политикой. В частности, он был министром иностранных дел во многих правительствах. Он был правой рукой маршала Финляндии, президента Маннергейма и президента Ю. К. Паасикиви, когда речь шла о внешнеполитических делах.i

Карл Энкель провел в Петербурге девять первых лет детства и вернулся туда позднее молодым гвардейским офицером, чтобы служить там в 1917 г. последним статс-секретарем Финляндии. В качестве офицера и одного из руководителей металлообрабатывающей промышленности Финляндии, он хорошо знал российское общество и экономику начала XX в.ii

В своей диссертацииiii я рассматриваю Карла Энкеля прежде всего как промышленника, в частности, одного из стратегов роста промышленного руководства, преемником которых он стал в десятых годах прошлого века. Я также отмечаю, как Энкель в качестве одного из руководителей промышленности, особенно военной, занял политически значимое положение в Финляндии, одновременно пользуясь репутацией знатока российской жизни. До назначения статс-секретарем Энкель часто ездил в Петербург на переговоры по торговым связям России и Финляндии. В Финляндии опубликовано лишь небольшое количество исследований, посвященных отдельным руководителям промышленности и их политическому положению, стратегии промышленного руководства или подробным сведениям о металлообрабатывающей промышленности начала XX в.

В данной статье рассматривается, как из-за родившегося в Петербурге и служившего там офицеромiv Карла Энкеля получился человек, руководивший торговыми переговорами между Россией и Финляндией в десятых годах прошлого века, и политический деятель, хорошо знакомый с российскими условиями. Детство и военная служба Энкеля в Петербурге, а также его техническое образование в Германии явно повлияли на предпосылки, благодаря которым Энкель мог свободно вращаться в разных кругах Петербурга. Финским руководителям промышленности удавалось под руководством Энкеля заводить хорошие связи с русскими промышленниками и чиновниками. При углублении российско-финского кризиса Энкелю удавалось отстаивать интересы Финляндии указанием на то, что проводимая Россией финская политика не всегда бывала в интересах России.

Семья

Карл Энкель относился к тем финнам, которые родились в Петербурге и чьи родители зарекомендовали себя в российском обществе. Отец Энкеля служил в Петербурге офицером Главного штаба. Многие офицеры, приехавшие из Великого княжества Финляндского, успешно продвигались в своей военной карьере в российской императорской армии, в том числе, его отец с таким же именем, генерал Карл Энкель. Он стал профессиональным военным благодаря шансам продвинуться по службе, предоставляемым российской армией финнам. Когда Карлу Энкелю был год, его отец принимал участие, как и многие другие финские офицеры, в русско-турецкой войне 1877-1878 гг.v

Несмотря на высокий офицерский чин отца, блестящий стиль жизни зажиточных и аристократических кругов был не для этой семьи. Для этого ни один из родителей не располагал достаточными средствами. Семья жила скромно в буржуазном районе Петербурга на Васильевском острове, на четвертом этаже большого дома. Здесь Энкель еще в детстве познакомился с многонациональным Петербургом, ведь в этом районе города жило много иностранцев, прежде всего немцев или людей немецкого происхождения, а также финнов. У Карла Энкеля была немецкоязычная няня и шведскоязычная домашняя учительница, учившая и других детей финских офицеров в том же квартале.

Мать Карла Энкеля Хелене Брониковски была русской польского происхождения. Ее родным языком был русский, и Карл Энкель говорил с матерью по-русски. Был ли Карл Энкель финном или русским? В семейных и культурных традициях Карла Энкеля были несомненно черты быта русских чиновников и офицеров. Военная карьера отца, детство в родном городе матери Петербурге, а позднее собственная военная служба в Петербурге, оказали на него русское влияние.

По отцу Карл Энкель был финн, и его собственное отождествление себя с финскими культурными кругами усилилось, когда его отца командировали в Финляндию директором кадетского училища в городе Хамина, куда переехала семья. Карл Энкель и его трое братьев получили там свое военное образование. Типичным для семьи Энкеля было то, что они очень хорошо учились. Отец и сыновья окончили кадетское училище лучшими учениками класса. Как правило, это гарантировало должность гвардейского офицера.

Лейб-гвардии Измайловский полк

В качестве лучшего ученика Карл Энкель стал служить младшим лейтенантом в элитном подразделении, в шестнадцатой роте лейб-гвардии Измайловского полка, причем его основной задачей было обучение новобранцев. Жизнь гвардейских войск не очень отличалась от жизни обычных войск. Такие же военные маневры и упражнения заполняли будни гвардии, как и прочих войск. Близость ко двору и императору все же отличала гвардейские войска от прочих. Карл Энкель вел свойственный гвардейским офицерам блестящий образ жизни — быть гвардейским офицером было само по себе образом жизни.vi

В своих мемуарах Энкель рассказывает с теплотой, как он, подобно прочим офицерам полка, участвовал в светской жизни Петербурга. Он явно увлекался литературными и музыкальными вечерами, устраиваемыми полковым клубом. В мемуарах Энкель рассказывает, как его через товарищей также приглашали к друзьям последних на такие вечера. Энкель констатирует, что «другие метрополии Европы едва ли превосходили блеск и стиль петербургской светской и придворной жизни. На балах, особенно в среде космополитического биржевого мира, гвардейские униформы были очень популярны, а если их носители владели иностранными языками и умели танцевать котильоны, мазурки, кадрили и т.д., то они всегда были желанными гостями».vii Большая часть времени Энкеля уходила, тем не менее, на службу в роте. В особые задачи входило, в частности, охранять императорские дворцы, выполнять представительские задания в различных случаях — таких как выставки, похороны и т.д.

В мемуарах Энкель отмечает, что кроме финнов офицерами полка были многие прибалты, поляки или литовцы, и русский национализм в общем не проявлялся. Наоборот, Энкель констатирует, что какой-нибудь урожденный русский бывало ко всеобщему удовольствию подсчитывал, какое нерусское большинство сидит за столом за завтраком. По мнению Энкеля, товарищеский дух офицерства был безупречен и почетные задания давали, невзирая на национальность.viii

Многие жившие в Петербурге финны относились к совершенно разным социальным и профессиональным группам, и у входивших в разные группы людей было мало контактов друг с другом.ix Очевидно, что Энкель вращался прежде всего в офицерских и светских кругах, не сталкиваясь с прочими соотечественниками, не считая других офицеров и их семей.

Военная служба вблизи двора и императора была интересной, и Энкелю нравилось жить в Петербурге. Он чувствовал, что офицерские круги Петербурга принимают его, и считал, что к финнам, как правило, относятся сочувственно. В офицерские годы знание Энкелем российской жизни углубилось, и он познакомился со многими русскими, ценившими финнов и Финляндию.

Длительное пребывание в российской среде решающим образом повлияло на представление о России, бытовавшее у Энкеля и у многих других финнов. Президент Ю.К. Паасикиви также рассказывал о том, что его опыт был таким же. когда он молодым человеком изучал языки в Новгороде.x Приветливость, испытанная в России такими финнами, как Энкель, Паасикиви и даже Маннергейм, имела следствием, что им часто было трудно соглашаться с представлениями о великом восточном соседе, основывавшимися на незнании и предрассудках.

Энкелю было нелегко уезжать из Петербурга изучать технику в Германии. Однако, большие расходы первых лет службы гвардейским офицером были нелегкими для семьи Энкеля. Энкелю, так же как и молодому гвардейскому офицеру Маннергейму, приходилось часто объяснять свои расходы непонимающим родственникам в Финляндии. Жалование, особенно младших офицеров гвардии, было очень скромное. Оно не покрывало даже самых необходимых издержек, не говоря уже о расходах на униформу, которую гвардейские офицеры должны были покупать сами.xi

Из Петербурга в Дрезден

Материальные обстоятельства повлияли на смену карьеры Энкеля. Офицерское жалованье не могло соперничать с заработной платой в торговле и промышленности. Поэтому-то Карл Энкель и стал одним из офицеров, которые предпочли эти сферы деятельности.xii

Однако настоящий массовый переход финских офицеров в сферу торговли и промышленности произошел лишь спустя несколько лет после отъезда Энкеля из Петербурга, когда разразился политический кризис между Россией и Финляндией в начале XX в. Тогда финские военные были распущены, а финское кадетское училище в Хамине закрыто. Одновременно в Финляндии и России происходили структурные перемены, и, по крайней мере, в Финляндии часть традиционной элиты обзаводилась новой работой, занимая руководящие посты в коммерции и промышленности. Энкель отправился в Дрезденский технический институт в 1899 г. По сравнению с Петербургом Дрезден не был метрополией. Вместе с Энкелем в технических учебных заведениях Германии учились в 1901 г. многие финны и почти 900 русских студентов. Восемь процентов студентов всех технических вузов Германии были русскими. Из всех иностранных студентов русские составляли добрую половину. Лишь в Дрезден ежегодно съезжались сотни русских студентов для изучения техники, составляя около двадцати процентов от общего количества студентов института.xiii

Приехавший из Петербурга гвардейский офицер Энкель мог таким образом и в Дрездене говорить по-русски и знакомиться с будущими русскими руководителями промышленности. Причина массовой учебы в Германии заключалась в том, что подобное обучение на рубеже веков отсутствовало в Финляндии и России. Финны и русские изучали в Германии на рубеже веков одинаковую стратегию руководства.xiv В качестве примера интересно отметить предпочтение протекционистской торговой политики, поддержку отечественного рынка, стремление к долгосрочным инвестициям и корпоративное поведение. Крупная промышленность Германии служила, по крайней мере, частично, образцом и для российской, и для финской металлообрабатывающей промышленности. Знание немецкого языка и контакты с немецким промышленным миром также решительным образом расширяли мировоззрение юного Энкеля и, очевидно, и многих других приезжавших из Петербурга студентов. Процветающие капиталистические промышленность и торговля обусловливали усвоение международной перспективы и следование принципам развития мировой торговли.

Знаток финско-русских торговых связей

Выучившись на инженера, Энкель вернулся в Финляндию в 1903 г. Сначала он проработал несколько лет инженером в области бумагоделательной промышленности и кораблестроения, пока не стал исполнительным директором фирмы «Акционерное общество машино- и мостостроения». Эта фирма еще во время японской войны изготавливала, в частности, торпедные катера и эсминцы для российского флота. Под руководством Энкеля фирма стала во время первой мировой войны ведущей в Финляндии в области металлообработки, в основном в связи с крупными военными заказами для российской армии.xv Таким образом, Энкель оказался одним из самых выдающихся руководителей финской военной промышленности. Он достиг своей цели и разбогател. В его заработок входил определенный процент от прибыли фирмы, которая благодаря огромным военным заказам выросла до невиданных величин.

Очевидно, получив техническое образование, Энкель мог бы сделать карьеру промышленника и в Петербурге. Ведь Петербург в экономическом отношении был важной многонациональной метрополией северной Европы, где сосредоточивались международная торговля, иностранный инвестиционный капитал и государственная администрация. Кроме того, по сравнению с Хельсинки, Петербург являлся огромным центром металлообрабатывающей промышленности. Ведь металлообрабатывающая промышленность, особенно военная, существовала примерно в одинаковых условиях и в Петербурге, и в Хельсинки. При этом интересно отметить конъюнктурные колебания, «мобилизацию» промышленности во время мировой войны, определяемую военными обстоятельствами рыночную обстановку и роль военной администрации в качестве крупного клиента. Кроме того, Энкель и руководители металлообрабатывающей промышленности как в Петербурге, так и в Финляндии следовали частично той же упоминавшейся раньше стратегии роста и руководства предприятиями, как и на Западе, особенно в Германии. В этом отношении у Энкеля были бы хорошие предпосылки работать и в Петербурге.xvi Энкель хорошо понимал мировоззрение петербургских руководителей промышленности.

Почему Энкель отправился из Дрездена в Финляндию, а не сделал карьеры в Петербурге? Очевидно, обостряющийся политический кризис между Финляндией и Россией повлиял на выбор Энкеля. К тому же вначале Энкелю было нелегко найти работу. Растущая бумагоделательная промышленность в Финляндии привлекала получивших техническое образование молодых финнов, особенно знающих русский язык. Ведь большая часть бумагоделательной продукции из Финляндии экспортировалась в Россию. Очевидно, знание Энкелем русского языка и знакомство с российскими условиями повлияло на его карьерный рост в Финляндии.

Энкель стал видным деятелем хозяйственной и политической жизни Финляндии, в частности, политиком, представлявшим предпринимателей в десятых годах прошлого века. Его репутация знатока российских условий была также связана с тем, что он долго был председателем финского представительства Экспертной палаты России. Финская пресса регулярно сообщала о переговорах финского представительства в Петербурге. Оно готовило и вело переговоры по развитию русско-финских торговых связей. В качестве председателя представительства Энкель неоднократно бывал в Петербурге на переговорах с русскими промышленниками и представителями властей. Тем самым он имел возможность знакомиться с русской промышленностью, ее руководителями и представителями властей, ведающими торговыми связями.

Энкель также участвовал в качестве представителя финской промышленности в переговорах по объединению таможенной и денежной систем Финляндии и России. На переговорах он стремился подвергать сомнению пользу для России от попыток к объединению — он научился подходить к делам «с российской точки зрения». В связи с переговорами Энкель представил, в частности, исследование, в котором утверждал, что объединение таможенных систем повысило бы импортные таможенные сборы Финляндии. Со своей стороны, это отразилось бы на ценах военной продукции, что, разумеется, было не в интересах России.xvii

Военные интересы России оказали решающее влияние на переговоры. Стремление способствовать политическому миру и умерить оппозиционные проявления финнов в Великом княжестве повлияли на то, что намерения объединиться были отложены во время мировой войны. Среди русских властей в Финляндии, финских общественных деятелей и руководителей военной промышленности возникло взаимопонимание относительно того, что наилучший для Финляндии способ участвовать в мировой войне с ее трудностями заключался именно в поставках военной продукции для российской армии.xviii

Успешная деятельность Энкеля как финского промышленника и политика основывалась во многом на умении добывать нужную информацию и использовать ее на международном уровне в Финляндии и России. Это касалось не только технической квалификации или требуемых от промышленного руководителя знаний и навыков. Он стал руководить, в частности, торговыми переговорами между Россией и Финляндией именно для того, чтобы получать информацию о планировавшейся в Петербурге торговой политике и чтобы создать сеть контактов с русскими промышленными кругами и представителями властей.xix Так, он мог прогнозировать последствия экономической политики России с точки зрения металлообрабатывающей промышленности и приспосабливаться, в частности, к диктуемым военными интересами колебаниям конъюнктуры. Ознакомившись с социально-политическими условиями России, он был способен выполнять задания финских политических кругов и информировать их как специалист по России.

Благодаря переговорам по таможне и деньгам Энкель приобрел хорошую репутацию в политических и хозяйственных кругах Финляндии. Эти переговоры, и особенно торговые переговоры, сделали Энкеля известным человеком в промышленных кругах и среди представителей власти в России. У Энкеля были хорошие отношения, особенно с русскими либералами, входившими в конституционно-демократическую партию кадетов. Это частично объясняет, почему он был назначен на высокий пост статс-секретаря в 1917 г. после Февральской революции. Ведь либералы были хорошо представлены в первом русском Временном правительстве 1917 г.

Последний статс-секретарь Финляндии в Петрограде

Посты генерал-губернатора и статс-секретаря являлись самыми высокими постами в Великом княжестве Финляндском. Пользовавшиеся доверием императора финны традиционно являлись главными кандидатами на пост статс-секретаря. Финский статс-секретарь докладывал непосредственно императору касающиеся Финляндии дела. После отречения императора в 1917 г. Энкель докладывал касающиеся Финляндии дела Временному правительству России.

Очевидно, Энкель свободно вращался и в политических, и в военных кругах Петрограда в 1917 г. Пребывая в Петрограде в качестве статс-секретаря, он хорошо знал не только русских промышленников и представителей властей, но и некоторых офицеров, знакомых ему еще со времен лейб-гвардии Измайловского полка. Энкеля также знали в находившемся в Петрограде военном министерстве, по просьбе которого он после нескольких переговоров начал производство военной продукции на своем промышленном предприятии для русской армии.

Весной 1917 г. Энкель переехал в Петроград и стал жить в квартире, предоставленной статс-секретариатом. Многие важные для финнов дела оставались втуне во время финско-русского политического кризиса, накануне Февральской революции. По сравнению со своими предшественниками, Энкель действовал в Петрограде энергично и стремился ускорить рассмотрение вопросов, не считаясь со сложившимися в этой области традициями. Одно за другим он представлял Временному правительств изменения к законам и прочие дела. Это получалось частично потому, что Энкелю удалось заручиться доверием обоих временных правительств, и он часто мог вести переговоры напрямую с премьер-министрами Львовым и Керенским.

На переговорах, которые финны вели с Временными правительствами, Энкель играл главную роль. Он часто ездил из Петрограда в Хельсинки в своем салон-вагоне для того, чтобы представить отчет и провести переговоры с финским сенатом о взглядах временного правительства. В статс-секретариате Энкель выполнял самые разные задания. В частности, он был связным лицом финских деловых людей в Петрограде и помогал им во многих вопросах.xx

Хорошее знание Энкелем русского языка, его петербургские связи и его знакомство с административной культурой Петербурга очень пригодились в 1917 г., когда для политической жизни Финляндии и России были характерны беспорядки и быстрые перемены. В качестве статс-секретаря Финляндии Энкель участвовал в переговорах с временным правительством по расширению самоуправления Финляндии. Энкель в отличие от сторонников полного самоуправления Финляндии принадлежал к т.н. лоялистам. В принципе, лоялисты были довольны ситуацией, сложившейся после Февральской революции, то есть возвращением Финляндии прав на автономию.

Однако Энкелю довелось почувствовать, что в Финляндии идея независимости получала все больше поддержки осенью 1917 г. Когда Энкель незадолго до Октябрьской революции заметил, каким шатким было положение Временного правительства и как оно теряло контроль над находившимися в Финляндии войсками, он тоже примкнул к сторонникам полной независимости. После этого он активно выступал за принятие Советским правительством Декларации о независимости Финляндии. В канун нового 1917 г. Энкелю довелось в Петрограде вместе с председателем правительства Финляндии Свинхувудом добиться утверждения независимости Финляндии Советом Народных Комиссаров и лично поблагодарить В.И. Ленина за это. После этого Энкель оказался ключевым лицом в формировании и укреплении внешнеполитического и международного положения Финляндской республики.